Последствия «реинтеграции Карабаха»: социально-экономические вызовы развития возвращенных территорий
Выход на периметр национальных границ (по разным оценкам, под контроль Азербайджана вернулось до 14% ранее утерянных территорий) и окончание острой фазы застарелого постсоветского конфликта — это, в принципе, пример редкого успеха в кризисный период 2020 года. Новая задача — восстановление ранее депрессивных сельских районов, опустошенных конфликтом, что таит массу развилок в течении 2020-х годов, как любой серьезный национальный вызов. С одной стороны, во-первых, будет работать безусловно мощная общественная мотивация, атмосфера подъема, дополнительно подпитываемая демографическим ростом. Во-вторых, продолжится эффект «сильного государства» (перенос приватизации крупнейших госкомпаний на неопределенный срок и ставка на новый универсальный инструмент — «Азербайджанский инвестиционный холдинг», объединяющий 21 госкомпанию). Но при этом, с другой стороны, будет довлеть очевидный дефицит финансовых и кадровых ресурсов: как частных, так и государственных. «Карабахский оптимизм» постепенно будет снижаться — это объективный процесс. Для Азербайджана свою роль могут сыграть риски перекосов планирования, когда подавляющая часть новых проектов будет касаться только региона столицы (Баку-Апшерон) и возвращенных территорий, а остальные региональные вложения отложены по времени — такие тенденции могут оказать более выраженное пролонгированное воздействие. При этом, нужно отметить, что расходы на восстановление запланированы не слишком расточительно — от $1,5 млрд до $2 млрд на 2021 год и, возможно, до 2,5 млрд в последующие годы, на второй фазе программы регионального развития, то есть в пределах 10-20% ежегодных поступлений в Нефтяной Фонд. Однако дефицит вложений в основные фонды даёт о себе знать с кризиса 2014-2016 годов. В ушедшем году капитальные вложения в основной капитал составили 17 млрд 28,1 млн манатов, что на 8,3% меньше показателя 2019. В свою очередь, в 2019 году спад капвложений составил 2,3%. И хотя обратный приток инвестиций в подъем экономики возвращенных территорий будет наблюдаться, скорее всего, основным каналом вложений станут обратные, перенаправленные с внешних рынков (в частности из Турции), но прежде всего — собственные внутренние источники финансирования. Это по сути станет укреплением тенденций прошлых лет. В частности, по итогам 2020 года, соотношение внешних и внутренних вложений в основной капитал определилось как 31% внешних и 69% внутренних. Внутри страны главный инвестор — это семьи чиновников, госслужащих, средний и малый бизнес. Есть признаки, что средний класс в Баку заставят «затянуть ремни», урезав доходы, и вводя косвенные налоги. Это не одномоментная тенденция — в ряде секторов зарплаты не повышаются уже несколько лет. И это может стать фактором латентного раздражения на фоне таких «статусных» инвестиций, как строительство башни Цетрального Банка за почти $0,5 млрд. При этом ресурсы денежной массы на руках и в серой зоне также имеются. Один из основных показателей — рынок частных автомобилей. В 2020 импорт легковых авто составил $542 млн, что сопоставимо с 2019 годом ($546 млн — на 34,1% выше показателя 2018 года). Следующий важнейший вызов — сохранение баланса многовекторности внешней политики. Колебания маятника в этой сфере — очень тонкое искусство, это состязание со временем и различными влияниями множества центров сил. Главный фактор гравитации, как уже ясно из 2020 года, это пара Россия — Турция. Усилится ли присутствие Анкары в регионе — пока вопрос открытый. Во всяком случае, на сегодняшний день, орбита притяжения несырьевой части экономики Азербайджана сдвинута в сторону ЗСТ СНГ с сильным влиянием ЕАЭС. В плане гуманитарного и общего пространства бизнеса и туризма достигнут состязательный паритет. Азербайджан получил безвизовый доступ в Турцию, аналогичный российскому. С точки зрения образовательного рынка, позиции российского пространства находятся в фазе конкуренции с турецким. В России в среднем обучается около 15 тыс. азербайджанских студентов в год, при этом за четыре года, с 2013–14 учебного по 2017-18 годы, число азербайджанцев в университетах Турции увеличилось с 6177 до 15 546 студентов. Подводя итог, можно констатировать, что в плане целей внутренней политики и сохранения власти перед Ильхамом Алиевым не стоит задача придумывать комбинации пролонгации на пятый президентский срок. Президент-победитель получил дополнительный запас прочности. В то же время варианты рокировки с первым вице-президентом могли бы стать полезной опцией, освежающей внутреннее пространство и внешний образ власти после 2025 года. Остальные, текущие вопросы управления можно продолжать решать в рамках кадровой политики и периодических чисток высшего эшелона (уже после нового года было возбуждено два уголовных дела на уровне глав агентств).
