Казахстан: «День слияния» президента и правительства

На расширенном заседании правительства 24 января у правительства и президента категорически не сошлись концы с концами. Премьер доложил, что ВВП за 2019 год вырос на 4,5%, а реальные доходы населения – так и на все 5,5%. При этом более 85% роста ВВП обеспечено несырьевыми отраслями: строительство поднялось аж на 12,9%, торговля 7,6%, транспорт 5,1%. Темп задают, как и положено, высокотехнологичные и работающие на отечественного потребителя отрасли: автомобильная промышленность рванула вперед сразу на 63%, производство машин и оборудования на 22%, легкая промышленность – 14%, фармацевтика 12%. Главный же показатель устремленной вперед экономики – инвестиции в основной капитал выросли на очень приличные 8,5%. Инфляция удержана в запланированном коридоре 4-6%, тогда как уровень безработицы составил всего 4,8%, – завидный и недостижимый показатель для самых экономически развитых и социально благополучных государств. Мало того, при такой фантастически низкой безработице за один только 2019 год создано еще более 423 тысяч новых рабочих мест, в том числе 279 тысяч – постоянных. Премьер поскромничал, переведем в проценты: годовая прибавка рабочих мест относительно 9215 тысяч казахстанцев, проходящих у Статкомитета по строке «рабочая сила» (по состоянию на III квартал), это неплохие 4,6% прироста трудовой занятости. А что касается именно постоянных рабочих мест, то это целых 7,3% прибавки относительно тех 3806 тысяч наемных работников, которые, в том числе проходят и по учету Комитета по статистике. Получается, экономика Казахстана развивается темпами сильно выше мировых, локомотивом развития выступают избавление от сырьевого перекоса, индустриализация и опора на внутренний рынок, стремительнее же всего идет улучшение трудоустройства казахстанцев и повышение их доходов. Однако президент Казахстана проявил принципиальность, прямо-таки перпендикулярную великолепному отчету правительства. «Времени на раскачку нет. Считаю важным подготовить программу глубоких, возможно, радикальных реформ. Нам нужен новый экономический курс, который даст четкое видение ключевых проблем и методов их решения» – такова выжимка ключевых высказываний президента на совещании. Отсюда и поручение с отложенными оргвыводами: уже к 15 мая представить программу реформ, после чего и будут приниматься решения по составу и дальнейшей деятельности правительства. Подчеркнем, что срочно требуемая программа будет единой – в ее разработке вместе с правительством примет участие и администрация президента тоже, к ним присоединится и Национальная палата предпринимателей «Атамекен». После чего документ максимально краткий по форме и глубокий по содержанию, являющийся планом работы правительства на среднесрочный период (так заранее сформулировал требования к разработчикам глава государства) станет планом и самого президента тоже. Но это будет через три с половиной месяца, пока же начавшийся в прошлом году президентский транзит принес еще ни разу не опробованную в суверенном Казахстане ситуацию – зазор власти и ответственности между президентом и правительством. Сейчас вступивший в полномочия глава государства еще объективно дистанцирован от действующей исполнительной вертикали: не он утверждал премьера и его замов, большинство министров и региональных акимов, не он утверждал и государственные и правительственные программы. Правда, по факту истечения в 2019 году сроков ряда важных программ, они были утверждены на следующие периоды, но процесс прошел кулуарно, без подведения итогов и обсуждения новых проектов. Да и сам глава государства, по всей видимости, подписал их автоматически. Расширенное же заседание правительства в начале уже полновесного второго года второго президента – это объективно кульминационная точка дистанцирования, далее может быть только сближение. А вот насколько президент Токаев сможет приблизить состав, программы и дальнейшую исполнительную деятельность правительства под свое видение, требования и интересы, а насколько ему самому придется смириться с тем, что он не сможет изменить – этот вопрос остается открытым. Данное положение вещей было продемонстрировано на заседании 24 января, к которому глава правительства и глава государства по-разному готовились, а потому таким образом и выступили. Премьер отчитался в традиционно заданных рамках с опорой на находящуюся в его же ведомстве (через Министерство национальной экономики) статистику. Президент же отозвался не на озвученное докладчиками от правительства и акимов, его выступление было подготовлено заранее и опиралось как раз на нерешенные и нерешаемые проблемы. И то – лишь в качестве иллюстрации, тогда как сутью было: нужен новый экономический курс, глубокие, возможно, (читай – неизбежно!) радикальные реформы. Но тут так: самые энергичные призывы к самым радикальным реформам и даже из самых высоких, президентских, уст, в исполнительском аппарате глохнут. Таково объективное свойство любого аппарата, и оно как раз позитивно. Если бы чиновников можно было воспламенять словом, государству тут же пришел бы конец. Аппарат должен исполнять облеченные в нормативную форму инструкции, особенно если они работают на его собственный интерес. Аппарату, так уж он устроен, под силу исполнить и то, что идет против его интересов, разрушает сложившиеся схемы и связи, в случае если новые инструкции составлены четко и не имеют лазеек. Аппарат может и больше – разработать пугающие его самого радикальные новые нормы, если, конечно, задание на их разработку сформулировано без возможностей увиливания. Одна, почти уже состоявшаяся иллюстрация на этот счет – касательно реформирования накопительной пенсионной системы. Еще в прошлогоднем Послании народу тогда еще только осваивающийся президент Токаев, реагируя на будоражащие СМИ и общественность проблемы, поручил правительству проработать вопросы объединения ЕНПФ (Единого накопительного пенсионного фонда) с фондами социальной защиты и медицинского страхования, а также возможность использования пенсионных накоплений на обзаведение жильем и получение образования. Правительство создало включающую в себя всех интересантов рабочую группу высокого уровня, возглавляемую вице-премьером по «социалке». Интересанты, понятное дело, в центр поставили не интересы вкладчиков и не реальной экономики, а прокручивающих пенсионные накопления «финансистов», с выдачей такого результата: объединить фонды не получается, а разрешить пользоваться накоплениями можно только верхушке самых обеспеченных вкладчиков. Которые и без того свои жилищные вопросы успешно решают. Натуральное «награждение непричастных и наказание невиновных». Дальше история пошла кругами и, можно даже сказать, детективными: деятельность рабочей группы была объявлена завершенной, в Администрацию ушло письмо с «результатами», которое даже члены группы не видели. Вся ситуация получила огласку, Администрация с рекомендациями не согласилась, деятельность рабочей группы была возобновлена. Однако в речи президента на совещании 24 января, где про пенсионные дела, разумеется, было сказано, уже прослеживается некий компромисс: «сделан первый шаг в решении этого важного вопроса». И не появись отстаивающая интересы населения и инвестирования национальной экономики альтернатива, иного варианта у администрации президента, кроме как присоединиться к защищаемой чиновно-финансовым лобби все той же схеме пенсионного накопительстве, не останется. Собственно, так оно, похоже, получится и в целом с программой президентских реформ, разрабатываемой как бы совместно, а фактически правительством. Поскольку Администрация президента – она тоже есть часть той же исполнительной власти, только организационно отделенная. От правительства же понятно, чего ждать – продолжения старой политики в орнаменте из новых президентских установок. И палата «Атамекен», во-многом ставшая «министерством предпринимательства», тоже предложит свои «улучшения», но вряд ли «новый экономический курс». В любом случае, 15 мая – это установленный рубеж: дистанцированию президента Токаева от сформированной и запрограммированной еще не им исполнительной вертикали приходит конец. После – правительство, и его программы станут уже президентскими. В этой связи особый интерес к такому пассажу из речи президента на расширенном заседании: «создание Центра анализа и мониторинга социально-экономических реформ при Администрации». Центр станет функционировать на общественных началах, помимо сотрудников Администрации Президента в него войдут представители научного и экспертного сообщества. Что же, как способ не допустить слияния чиновников администрации с правительственными – такой Центр необходим. И участие в нем экспертного сообщества на общественных началах, коль скоро институционального размежевания представительных и исполнительных функций в Казахстане пока не предвидится, тоже необходимое и правильное решение. Но заковырка даже не в дефиците экспертных кадров - кого могли, и так уже давно привлекли. А в том самом «четком видении ключевых проблем и методов их решения». Ключевая же на самом деле проблема в исчерпанности экспортно-сырьевой модели как таковой, тем более в ее «суверенном» формате. Признания чего от давно уже очерченного круга вписанных в ту же модель экспертов мы вряд ли дождемся. Развивать тему исчерпанности здесь не будем, это отдельный разговор. Только небольшая иллюстрация: если измерять экономику не в «плавающей» национальной валюте, то базовые для нашей внешне ориентированной модели показатели экспорта-импорта, как и ВВП в долларах, в 2019 году вышли на уровень … 2010 года. При том, что тогда Казахстан добывал 80 млн тонн нефти, а ныне – 90 млн тонн в год. Той же рафинированной меди, а это тоже важная составляющая экспорта, тогда выпускалось в районе 320 тыс. тонн, ныне – порядка 440 тысяч. Ферросплавов, тоже одна из ключевых статей, в 2010 году выплавлялось 1700 тыс. тонн, ныне – почти 2100 тысяч. А экспортная выручка та же. При этом и в 2019 году, и в 2010, и вообще во все рыночные годы Казахстан неизменно имел высоко профицитное сальдо экспорта-импорта, откладывал излишки экспортной выручки в золотовалютные резервы Нацбанка и в запасы Национального фонда. Но все эти годы неизменно оказывался во всех больших обязательствах перед заграницей. Причем наши долги неизменно имели двойной запас перед нашими накоплениями. Так, по итогам 2010 года мы имели больше $47 млрд накопленных резервов и внешний долг больше $118 млрд. А итоги 2019 года принесли Казахстану $91 млрд отложенной в «подушку безопасности» валюты, но и $158 млрд. внешнего долга. Так вот, где взять экспертов, готовых оттолкнуться от таких реалий и предложить не оглядывающуюся назад, а ведущую вперед модель – вопрос пока без ответа. Похоже, президенту, если он не хочет оказаться в заложниках правительственной инерции, самому придется выходить за горизонт устоявшихся привычек и представлений. Как бы там ни было, а развязки долго ждать не придется: на 15 мая в Казахстане назначен «День слияния» президента и правительства. Петр Своик